Януш корчак. лето в михалувке. глава восемнадцатая.

      Комментарии к записи Януш корчак. лето в михалувке. глава восемнадцатая. отключены

Януш корчак. лето в михалувке. глава восемнадцатая.

Некрасивый Аншель. — Кто первый придумал

вставлять листья в букеты. — Больной Сикора

Аншель весьма бледный и весьма некрасивый мальчик — пожалуй, самый некрасивый во всей колонии. Товарищи его не обожают, никто не желает ходить с ним в паре, никто с ним не дружит.

Аншель из-за всего ссорится, на каждый пустяк жалуется; а в то время, когда возьмёт домино, раскладывает его один на столе либо завернет в носовой платок и носит в кармане — сам не играется и вторым не дает.

Аншель большое количество ест — возможно, родители ему заявили, что если он будет большое количество имеется, то станет здоровым и сильным. А некрасивому мальчику весьма хочется быть здоровым. Исходя из этого он и побоялся имеется за обедом крыжовник, но и товарищам собственную порцию не дал.

В то время, когда идет ливень, так приятно подвернуть брюки и шлепать по лужам; воспитатель хоть и злится, но так как в воду он не полезет — на нем сапоги. А Аншель на протяжении дождя кутается в собственную пелерину либо просится в спальню.

Не редкость, что он облокотится на стол на веранде и заснет, а по утрам он молится продолжительнее всех и говорит, что играться по субботам в мяч грешно. А ведь игра в мяч — это не работа.

Как-то раз Аншель нарвал букет цветов. Букет оказался некрасивый: хилые желтые цветы собраны кое-как — ну легко пук сорной травы.

Грозовский также обожает желтые цветы, но совсем другие; какое количество-старший вставляет в собственные букеты прекрасные зеленые листья. Это Прагер первый придумал так делать. У Прагера глаза голубые-голубые, он обожает рвать незабудки и аир, и он постоянно смеётся, кроме того в то время, когда его кто-нибудь обидит.

Лишь один раз начал плакать, в то время, когда ему заявили, что отца, возможно, сошлют в такое место, где неизменно холодно и снег.

И Тырман, и Фром, и мелкий Гуркевич могут подбирать букеты, а Аншель нарвал одних сорняков — ну не сорняков, само собой разумеется, но уж весьма листьев и некрасивых цветов.

Но, если они ему нравятся, кому какое дело? А парни выхватили у него букет и раскидали. И Аншель плакал.

В то время, когда взрослому человеку безрадостно, он знает, что горе пройдет и опять будет радостно. В то время, когда плачет ребенок, ему думается, что он уже сейчас постоянно будет плакать и ни при каких обстоятельствах не утешится.

Аншелю вместо погибшего букета желали дать ветку белой сирени, но он не забрал; возможно, думал, что не хорош для того чтобы душистого цветка, а возможно, побоялся, что сирень принесет ему новые огорчения.

Парни не знают, что Аншель не появился вздорным и злым; вначале он был лишь некрасивый и не сильный, и никто не желал с ним играться, а сейчас он уже и сам никого не обожает и скорее выкинет крыжовник, чем даст его второму.

Позднее, в то время, когда Аншель привык к колонии и обучился радоваться, он уже не казался таким некрасивым, но приятеля у него так же, как и прежде не было. Время от времени лишь Сикора игрался с ним в домино.

Сикора также пациент, но парни его обожают и с радостью с ним играются. Они знают, что Сикора болен, а про Аншеля считаюм, что он просто неизменно бледный и весьма не добрый.

Сикора болен уже давно. Говорят, он жил в сырой помещении, и у него стали болеть ноги. Его поили неприятным лекарством и клали ему на сердце лед, а в то время, когда, наконец, боли и температура прошли, здоровье так и не возвратилось.

И вот боли возобновились. Сикора дышит часто-часто и кашляет.

— Больно, — негромко говорит он и пробует улыбнуться, по причине того, что ему не верится, что в колонии возможно болеть.

Сикору уложили в постель и дали ему весьма горькое лекарство. Он сходу заснул. А вечером, в то время, когда парни шли в спальню, им сообщили, дабы они вели себя тише и не будили больного.

— Значит, Грозовский не будет сейчас играть на скрипке? огорченно задают вопросы парни.

— Нет, играться сейчас запрещено. Сикора болен.

И парни тихо входят в спальню, тихо моют ноги, потом ни разу из-за полотенец не поссорились, и сходу бегут любой к собственной постели: с опаской, на цыпочках, не смотря на то, что все босые. И слышится лишь: «Тише, Сикора спит».

И без того было несколько, а целых три вечера подряд, по причине того, что лишь на четвертый сутки Сикору вынесли вместе с кроватью на веранду. И вдобавок через десять дней он уже учавствовал в войне; очевидно, не как солдат, а как знаменосец полевого военного госпиталя.

Как сделать настоящий КУНАЙ широкополосный боевой для метания. Нож для бросков ниндзя летит прямо!


Интересные записи на сайте:

Подобранные по важим запросам, статьи по теме: