Куликова гордость: болота

      Комментарии к записи Куликова гордость: болота отключены

Куликова гордость: болота

    Пламя под ногами Сухой торф может загореться от самых различных обстоятельств и вовсе без оных — в следствии самовозгорания. Достаточно замечательная торфяная толща может тлеть годами, кроме того под снегом, и потушить пламя при таких условиях неимоверно сложно. Гарантию безопасности от огненной стихии может дать лишь увеличение уровня грунтовых вод.
    Инъекция Сухой торф весьма не хорошо смачивается водой, исходя из этого нельзя рассчитывать залить тлеющий очаг с поверхности. В окрестности очага с почвы ввинчивается полый бур, через что закачивается жидкость — как лекарство через шприц. Длины бура должно хватить на всю мощность торфяной толщи, иногда доходящей до 5−6 м и более. Эту процедуру не следует путать с обводнением торфяников — в этом случае речь заходит не о тушении, а об исключении возможности пожара впредь.
    Распространение природных пожаров на территории Столичной области летом 2010 года. Легко заметить, что значительно чаще пламя бушевал в тех районах, каковые известны залежами торфа.

Площадь торфяных болот к западу от Уральских гор — около миллиона квадратных километров. Правильнее, эти километры были заболочены когда-то, а вот на данный момент изрядная, быть может, солидная их часть осушена.

Болото — участок суши, изолированный рельефом так, что с него нет естественного стока. В бессточной области скапливается вода, по окончании чего «суша» делается географической условностью. Под ногами хлюпает накопившаяся влага, на кочках зеленеет мох и краснеет клюква, воздушное пространство насыщен прелым запахом и злобно пищащими комарами.

Одно слово — болото.

Ученые классифицируют болота в зависимости от того, откуда взялась вода. В случае если водоем наполняется только талыми водами и дождями, то перед нами верховое болото. В случае если его происхождение восходит к грунтовым либо речным водам — низинное. Разное происхождение отражается на содержании, потому, что дождевые воды бедны органикой и минеральными солями.

Второе наименование верховых болот — олиготрофные — показывает на голодную диету их жителей. Самый популярный из них — мох сфагнум, неприхотливое растение, приспособленное к бедному рациону. Для низинных болот, наоборот, обычны буйные заросли осоки, множества и ивняка вторых растений.

Промежуточный вариант — мезотрофные болота, питаемые грунтовыми водами, но на бедном минеральном субстрате.

Болота дают приют множеству видов живых существ, от комара до журавля. Помимо этого, они вносят серьёзный вклад в состав земной атмосферы. Человеку вид стоячего водоема, поросшего тиной и заполненного бурно цветущей водой, скорее неприятен, и мало кто вспоминает, что эта зеленоватая жижа выделяет в воздух больше кислорода, чем любой лес такой же площади.

Роль болот в биосфере этим не ограничивается. Появившаяся в них органика по мере отмирания опускается вниз, на дно стоячего водоема. Кислород из приповерхностных слоев в том направлении фактически не попадает, и все, что когда-либо попало на дно болота, может сберигаться в анаэробной среде тысячи и сотни лет.

В торфяных толщах иногда находят прекрасно сохранившиеся останки людей и животных, живших большое количество столетий назад. Но в плане влияния на земную биосферу самый ответствен сам торф. Оседающая на дно органика остается в том месте без разложения, тем самым выводя из естественного круговорота массу углерода, что в противном случае был бы в воздухе в виде углекислоты.

Так болота вносят собственный вклад в регулирование парниковых эффектов земной климата и атмосферы в целом.

Наконец, болота играются наиболее значимую роль в циркуляции жидкости в воздухе. Дождевые тучи, проливающиеся осадками над континентальными областями, формируются в значительной мере испарением жидкости с поверхности суши, находящейся ближе к побережью и прежде всего — с поверхности «сухопутных» водоемов. Произойди русским болотам сохранить собственные прежние масштабы, засуха 2010 года, в полной мере возможно была бы не столь жёсткой.

Возобновимый ресурс

Торф употребляется в качестве горючего с незапамятных времен, чему содействуют его широкая распространенность и довольно легкая доступность. Торфяники во всем мире занимают не меньше 400 млн гектаров. Запасы нужного ископаемого в одной лишь России оцениваются примерно в 160 млрд тысячь киллограм.

Ежегодно в мире образуется приблизительно 3 млрд кубов торфа — это более чем в сто раз превышает годовую добычу. Кроме топливных потребностей торф обширно употребляется в сельском хозяйстве как удобрение.

В отличие от нефти, газа а также каменного угля, за торфом, в большинстве случаев, не нужно лезть в земные недра — он лежит практически на поверхности, остается лишь зачерпнуть. Черпать возможно и прямо из болота, но все же несложнее вести добычу на сухом месте. Для осушения всегда была и вторая обстоятельство: болото — это почва, на которой имело возможность бы расти что-то нужное для людей, причем эта почва уже щедро удобрена самой природой.

Осушить топь несложно — нужно создать сток воды из нее. Земной рельеф устроен так, что это вероятно фактически везде. В болоте обустраивается дренажная совокупность, складывающаяся из дрен — каналов либо труб, ведущих к одному либо нескольким магистральным каналам и потом — к водостоку.

Во многих случаях по периметру осушаемого участка, выше по склону, устраивается отводной канал, перехватывающий текущую сверху воду.

История умалчивает о том, кто икогда в первый раз осушил болото, этим занимались многие народы в различных государствах мира. В Англии в первой половине 50-ых годов тринадцтаго века был в первый раз принят особый закон об осушении сельскохозяйственных земель — сейчас мы назвали бы это национальным проектом либо целевой программой. По всей видимости, в том месте же в первый раз был введен в обиход закрытый дренаж, складывающийся из керамических труб.

Было это в пятнадцатом веке. К концу XIX века площадь осушенных угодий Туманного Альбиона превышала 6 млн гектаров. Нужно подметить, что в те времена искоренение болот рассматривалось еще и как метод оздоровления климата.

Вправду, Альбион, по отзывам современников, стал чуть менее туманным. О глобальном потеплении тогда еще никто не думал.

В Российской Федерации осушение торфяников началось в десятнадцатом веке, приблизительно с теми же целями. В Столичной губернии предполагалось строительство электростанции на торфяном горючем в окрестностях Шатуры — в краю, известном торфяными болотами. В замыслы вмешалась Первая мировая, и строить Шатурскую ГРЭС выпало уже коммунистам, применявшим дореволюционные наработки.

Суши их всех!

С приходом советской власти масштабы ирригационных работ в Российской Федерации начали скоро увеличиваться. Новый режим подготовился к индустриальному рывку. Для этого требовалась энергетика, а для нее — горючее. Торф, лежащий на большой части Нечерноземья практически под ногами, подошел идеально.

За Шатурской ГРЭС последовали другие. Кроме этого торф вместо дров использовался для отопления жилья, не подключенного к централизованным совокупностям теплоснабжения. К 1960-м годам ежегодная добыча превышала 70 млн тысячь киллограм.

Для разработок осушались участки с самые мощными пластами, в большинстве случаев, центральные части болот — окраины шли на потребности сельского хозяйства.

Осушение торфяников велось в целом с громадным опережением настоящих потребностей — на многих из них разработка так ни при каких обстоятельствах и не началась, но до самого распада СССР массированное вмешательство в биоценоз длилось по нарастающей: плановой экономике было сложно дать задний движение. По окончании начала массовой добычи нефти и газа в Западной Сибири в 1960—1970-х годах энергетика и промышленность стали медлено переводиться на «голубое горючее».

Газ, в то время, когда его большое количество, во всех отношениях эргономичнее торфяных брикетов. Со вступлением в рыночную эру добыча торфа быстро утратила в рентабельности. В первой половине 1990-х добыча фактически поднялась. Сейчас количество добычи в Тверской области- русском фаворите отрасли — образовывает приблизительно 10% от уровня полувековой давности.

В следствии осушенные торфяные толщи остались без хозяев и присмотра.

Полный назад!

Сухой торф превосходно горит. Сухая торфяная толща, к сожалению, также. Мощность «обычного» среднерусского торфяника — порядка 5−8 м. Ушедший вниз пламя на скромном кислородном обеспечении может медлено тлеть месяцами а также годами. В феврале 2011 года в Подмосковье все еще тлели пара торфяников, занявшихся летом прошлого года, если не раньше.

Ни ливень, ни снег, ни тем более сброс воды с самолета гарантированно погасить таковой пожар не смогут — сухой торф не хорошо смачивается водой, и все вылитое на бывшее болото сверху задерживается в том месте же, довольно часто не доходя до дна. Сделать торфяник пожаробезопасным возможно только двумя методами: или убрать (и где-то применять) целый торф, или обводнить торфяник, вернув его в начальное состояние — болото.

Как полагают аналитики, дабы торфяная толща не имела возможности гореть, уровень грунтовых вод в ней должен быть не глубже 100−120 см от поверхности. Все, что окажется сверху, станет мокрым в следствии подъема воды под действием капиллярных эффектов.

Чисто технически обводнение торфяника думается страно несложной операцией. Раньше, напомним, это была бессточная котловина, воду из которой слили через дренаж. В случае если его перекрыть, впадина снова станет бессточной и заполнится водой.

Само собой разумеется, случится это не мгновенно — накапливать воду нужно будет пара лет. Еще занимательнее выглядит вопрос о сроках восстановления прежнего биоценоза: комары в болоте покажутся, возможно, сходу, лягушки — через год-два. А вот какое количество лет пригодится верховому болоту на восстановление мха-сфагнума, когда-то росшего пышным ковром, во многих случаях остается только догадываться. В полной мере возможно, что полное восстановление уничтоженного может "настойчиво попросить" до десятка-второго лет.

Заманчиво кроме этого сделать болото регулируемым, дабы скоро спустить излишки воды, в случае если все-таки нам опять потребуется торф.

Обводнение угрожает множеством неприятностей. За те десятилетия, пока бывшее болото стояло сухим, жизнь около него не останавливалась. На многих торфяниках шло строительство. Обычный газетный пример — дачи, понастроенные в ближнем Подмосковье везде, на самых различных почвах. Но неприятность не ограничивается лишь ими — на торфяниках строились города, дороги и заводы.

Очевидно, обводнять бывшее болото, на котором сейчас стоит город, не следует, но выяснить границы пожароопасных территорий непросто. Осушение болот в громадных масштабах шло десятилетиями, за это время страна пережила две мировые и одну гражданскую войну, сменилось пара поколений. В следствии сейчас не существует полных и правильных информации о том, что, где и в то время, когда было осушено, не говоря уже о замыслах дренажных совокупностей и других мелочах.

Все это предстоит искать на местности, быть может, с применением аэрофото- и космической съемки. Перед нами редкая обстановка, в которой проектно-изыскательские работы стоят существенно дороже фактически строительных.

Для полноты картины упомянем еще одну вероятную обстановку. Допустим, на торфянике нет ничего, что строилось. В том месте всего-навсего вырос лес.

В случае если сейчас вернуть в том направлении болото, деревья погибнут, превратившись в месторождение сухостойных дров — еще страшнее торфа. Разумеется, при таких условиях нужно или убрать растительность, или вовсе ничего не трогать, но, в случае если границы бывшего болота в точности малоизвестны, задача делается весьма непростой.

Замысел действий

Торфяники около Москвы горели и в прошлые годы, иногда наводя национальных мужей на идея о том, что обстановка в неспециализированном-то ненормальна. В 2002 году, в то время, когда в столице кроме этого ощутимо пахло «дымом отечества», было в первый раз принято решение об обводнении торфяников в Столичной области. Реализовано оно было по-различному в различных местах.

В Шатурском районе дело дошло до разработки проектной документации, в Талдомском — до физического сооружения нескольких плотин. В масштабах области воз остался на прошлом месте.

Тут время подметить, что подмосковные леса, пребывав на территории Столичной области, юридически подведомственны Рослесхозу и облгосадминистрация, кроме того при самых благих намерениях, имеет ограниченные возможности по принятию ответов. Однако в текущем году намечено обводнить около 22000 га торфяников в 13 районах области. Для этого будет выстроено около 300 гидротехнических сооружений, включая 111 дамб-и шлюзов 60 регуляторов.

Из бюджета области выделено 70 млн рублей, еще 1 млрд 104 млн ожидаются из бюджета — выше мы писали о «болот» и подчинённости лесов, она проявляется в том числе и в необходимости ожидать федеральных денег. Проектно-изыскательские работы начаты в последних числах Апреля и ведутся параллельно со строительными. К сожалению, их не было возможности начать раньше, поскольку элементы дренажа во многих случаях нужно было искать на местности, а она лежала под снегом.

Потому, что строящиеся сооружения в большинстве собственном опоздали к паводку данной весны, в качестве временной меры на угрожаемых территориях было совершено снегозадержание. Само собой разумеется, накопленная таким нехитрым образом влага все равно утечет, но в случае если наряду с этим влажность торфа останется повышенной хотя бы лишние несколько недель, то у пожарных будет меньше хлопот, а у нас с вами — больше чистого воздуха.

Масштаб задачи, которую предстоит решить в ближайшие пару-тройку лет, пока известен с разумеется громадной погрешностью, что не должно удивлять, в случае если учитывать все те громадные сложности, о которых мы писали выше, и еще пара десятков неприятностей мельче, каковые в эту статью не поместились. По предварительным прикидкам, в Столичной области обращение может идти приблизительно о 65000 га, подлежащих обводнению в 2011—2013 годах.

О итогах этих упрочнений мы сможем делать выводы, по всей видимости, не ранее чем лет через пять. К сожалению, строительство постоянно требует больше времени, чем разрушение. Кроме того в случае если строится всего-навсего болото.

Создатель благодарит за помощь в подготовке материала Университет водных неприятностей РАН, ВНИИ мелиорации и Гидротехники РАСХН, пресс-службу ГУ МЧС по Столичной области и Правительство Столичной области

Борьба с возгоранием торфяных болот в цифрах

Летом 2010 года в Подмосковье насчитывалось более чем 1000 очагов торфяных пожаров на площади 1500 га. Самая тяжелая обстановка была в Луховицком, Шатурском, Егорьевском и Орехово-Зуевском муниципальных районах.

Площадь торфяных болот в области образовывает около 254 000 га (5,6% территории).

По замыслам облгосадминистрации, обводнению подлежат 70 осушенных болот неспециализированной площадью около 65 000 га:

22 000 га торфяников в 2011 году,

29 000 га — в 2012 году,

12 000 га — в 2013 году.

Неспециализированная цена программы оценивается в 3,7 млрд рублей.

В момент написания этого текста реализация программы находится на начальной стадии, главные задачи которого — рытьё и очистка мелиоративных водоёмов и каналов, ремонт существующих гидротехнических дорог и сооружений к ним, расчистка мест возведения гидротехнических сооружений от кустарника и деревьев и др.

Статья размещена в издании «Популярная механика» (№105, июль 2011).

Swamp Lions — Keeping cubs alive — Impossible mission


Интересные записи на сайте:

Подобранные по важим запросам, статьи по теме: