Земля, поклонись человеку!

      Комментарии к записи Земля, поклонись человеку! отключены

Земля, поклонись человеку!

Сергей Шафир, Ашдод
55 лет назад, 12 апреля 1961 года, на всю землю раздалось известное гагаринское Отправились, и в данный же сутки так же на всю землю раздалась фраза: Почва, поклонись Человеку!. Ее написал и сказал юный казахстанский поэт Олжас Сулейменов (на снимке).
11 апреля меня вызывает главред Федор Боярский (газета Казахстанская правда): — на следующий день человек будет в космосе. Готовь стихи в номер. Под правительственным сообщением отправятся твои стихи. Нужно с настроением, осознал?.

А позже не сдержался: Ты же инженер, обязан соображать. Человек, гомо, как его в том месте, в второе состояние переходит. Возвысь его, бедолагу!
Стихи были написаны за ночь, а уже 12 апреля их не только напечатали в газете, но и как листовки, разбрасывали над Алма-Атой с самолета. Очкастый летун вытряхивал из фанерного кузова самолета мешки с листовками. Розовые, как лепестки урюка, они кружились над садами, усеивая крыши, тротуары, застревали в ветвях яблонь. Кому из авторов стихов довелось пережить такое?

Мое импровизированное творенье, второпях, по-акынски начертанное утром в кабинете редактора, было уже собрано, отпечатано многотысячным тиражом и распространено с небес. (Из книги О. Сулейменов Определение берега, 1976 г.).
12 апреля 1975 года Сулейменов написал: Какому из авторов стихов довелось пережить такое! Ворох листовок, собранный сестрами, — мой первый, розовый сборник, первое собрание сочинений! В те дни я не знал мук творчества, ночи и дни, целую семь дней, пугая домашних, крича, на слух придумывал поэму.
Нет Востока, И Запада нет. Нет у неба финиша. Нет Востока, И Запада нет, Два сына имеется у отца.
Через десятилетие, в 1985 году, Олжас Омарович добавил: Я не могу привыкнуть к одному апрельскому дню 1961 года, в то время, когда я выяснил, что Юрий Гагарин в космосе. Данный сутки стал не просто потрясением, а настоящим переворотом в сознании. И не только в моем. В данный сутки внезапно все люди осознали, что они не просто, скажем, американцы, китайцы, русские, казахи либо французы, не просто люди, а ЗЕМЛЯНЕ.

Один факт сходу сплотил всех. Земляне как-то светло внезапно осознали, что все они на одном космическом корабле — Почва
Нет Востока, И Запада нет. Имеется Закат и Восход, Имеется громадное слово — Почва.
15 мая 2016 года. Я опасаюсь летать на самолете. Полагаю, что и многие другие люди также. Но выбора нет. Приходится. Вот и в этом случае, отправляясь в Алматы на празднование восьмидесятилетия поэта, писателя, общественного деятеля и дипломата Олжаса Омаровича Сулейменова, дорогого для меня человека, с которым моя жизнь связана вот уже 45 лет, я не без грусти встал по трапу.

Снова лететь!
Но что я делаю неизменно при таких условиях? По окончании комплекта высоты и отсчитав — 30 секунд, полет обычный, я обращаюсь к своим ангелам-хранителям.
Сперва я их приветствую — так как мы в далеком прошлом не общались, а позже я начинаю разговор: — Дорогие мои ангелы, я благодарю вас за то, что вы оберегали меня все эти 73 года. И вот на данный момент я снова обращаюсь к вам прося — поддержите самолет собственными сильными крыльями. Мне еще рано уходить. У меня в Алматы дочь внуки и яна Саша и Артем, и я обязан их заметить. Так как у Яны также юбилей.

Не так долго осталось ждать исполнится 50 лет (2 июня). Уже 50! Как скоро время летит и его не остановить.

А в Израиле осталась мои внучки и младшая дочка. И я обязан к ним возвратиться.
16 мая. Алматы И самолет благополучно приземляется. Благодарю, ангелы! Выбрав эргономичное время, звоню Сулейменову.

Он был рад моему приезду. Мы договорились встретиться на следующий сутки. А до тех пор пока идут эти дни, я поведаю о некоторых отечественных долгих и иногда важных для меня встречах.
Завершив в первой половине 70-ых годов XX века учебу в в один раз (Ленинградский университет театра, музыки и кино), я простился с Карагандинским телевидением, на котором начал работату сразу после окончания школы в первой половине 60-ых годов двадцатого века, и с семьей переехал в Алма-Ату.
Меня приняли на киностудию Казахфильм на пост помощника режиссера. Направили в съемочную группу игрового фильма Зима — не полевой сезон. Данный фильм был дебютом гениального режиссера-документалиста Юрия Пискунова в игровом кино. А сценарий написал Олжас Сулейменов. Это был его первый автобиографический фильм о геологах.

Мы в первый раз встретились на съемочной площадке. не забываю его разговор с режиссером в павильоне студии, позже он приезжал на Чимбулак, где снимался зимний эпизод. Исполнитель ключевой роли — Куман Тастанбеков вспоминает о собственной первой встрече с поэтом:
— Мы все боготворили поэта, просматривали его стихи, в особенности поэму Почва, поклонись человеку!. Я со стороны видел его в Альянсе писателей: он был стройный, большой красавец-юноша. не забываю, снимали мы эпизод в парке им.

Горького, и на площадку приехал Сулейменов — на новой машине ГАЗ-24. Вышел не торопясь, взглянул по сторонам и говорит режиссеру Пискунову: Ну что, Юра, давай знакомь нас.
Позже Олжас Омарович сидел в стороне, замечал, как мы трудимся, а по окончании съемок забрал меня с собой в ресторан Алма-Ата, щедро угостил. В то время, когда он взглянул уже готовый фильм, похвалил меня, отметив эпизод с формулами на доске. Думаю, в моем храбрец было много от самого Сулейменова, он же по первому образованию инженер-геолог, в экспедициях трудился.
В первой половине 70-ых годов двадцатого века отечественные жизненные дороги в первый раз пересеклись. Позже они расходились, но постоянно шли параллельно и время от времени опять сходились. Так как Сулейменов был сперва главным редактором на Казахфильме, а позже на много лет его поглотила работа в Альянсе писателей Казахстана, Госкино республики и а антиядерном Перемещении Невада — Семей.
Нет, не в первый раз! Заочно в мою жизнь Сулейменов вошел как раз в первой половине 60-ых годов XX века. Я уже год как трудился на карагандинском телевидении и был тем помощником режиссера, которому доверили включить в сетку вещания программу и Москву ТВ Останкино.
Одно нажатие кнопки и — Говорит и показывает Москва. И, само собой разумеется, чтение Юрия поэмы и полёт Гагарина самим Олжасом Омаровичем я видел на экранах телевизоров в студии.
Я работал на Казахфильме помощником режиссера еще на двух фильмах — Прыжок в малоизвестное, все того же Пискунова, и Уральск в огне (Степные раскаты) Мажита Бегалина. Работа с мэтром казахского кино, снявшего к тому времени фильмы За нами Москва, Песнь о Маншук, и мне дала толчок в моей кинематографической карьере. Стал вторым режиссером на фильмах Любимая, известном Транссибирском экспрессе, на фильме пот и Кровь и других.
Наконец, мы снова встретились. Это было в восьмидесятом году. Тогда в концертной студии Останкино проходили — Встречи в Останкино. Была такая телевизионная программа. На этих встречах любимые в народе артисты, поэты, писатели виделись со своим электоратом.

Вот и я, пребывав в командировке в Москве, был приглашен в студию на авторский вечер поэта Олжаса Сулейменова. Этому билету 36 лет!
Я сидел в первом ряду, одна телекамера была на сцене, и в то время, когда я возвратился к себе, дети поведали, что меня показывали не реже, чем Сулейменова. Но это не имеет значения. А основное в том, что Олжас Омарович просматривал собственные стихи, отвечал на вопросы, каковые в записках ложились ему на стол.

И это принципиально важно еще и вследствие того что позже, как согласился сам Олжас Омарович на своем юбилее 18 мая этого года, собственные лучшие стихи он написал в 60 — 70 годы и в начале 80-х.
Позже поэзия неспешно заменялась прозой, книгами, изучениями о происхождении слова и без того потом. Вспомните известную, занимательнейшую и скандальную по тем временам, книгу АЗ и Я. Я не буду писать о том, что происходило с данной самим Олжасом и книгой Омаровичем вследствие этого.

Это отдельная история и в сети имеется большое количество публикаций на эту тему.
1981 год. Олжас Омарович — глава Альянса кинематографистов Казахстана. Тогда же состоялся очередной Съезд кинематографистов.

И как было принято, на Съезд приехали гости — кинематографисты из различных республик СССР и многочисленная несколько москвичей.
Это были узнаваемые и глубокоуважаемые режиссеры, сценаристы, работники Госкино, и они все прекрасно знали о гостеприимстве казахстанцев. Москвичи расположились в так называемой резиденции по улице Фурманова. И для их связи с оргкомитетом Съезда был назначен сотрудник, что и жил вместе с ними в данной гостинице.
Этим человеком был я. Расписание встреч, совещаний, выезды на природу и без того потом. Все было четко расписано по часам и дням. И моей задачей было оповещать группу об этом графике либо каких-то трансформациях.
Ну и по большому счету, смотреть за сервисом и бытом гостей. Само собой разумеется, на фоне известных им деятелей и казахских чиновников кино я, юный и в полной мере красивый европеец, их заинтересовал. И кто-то (не помню уже, кто) начал меня расспрашивать — кто я, откуда, какая у меня профессия и без того потом.

не забываю весьма внимательный взор Татьяны Лиозновой.
Было нужно мне поведать про ЛГИТМИК, где я обучался и про ассистентские работы на Казахфильме на игровых фильмах. И все, пробравшись сострадательным жаждой мне оказать помощь стать режиссером-постановщиком, стали наперебой приглашать в Москву, давая слово всяческую помощь. Этакое столичное командировочное гостеприимство.
Позже все разъехались. А у меня был так называемый несложный, не было фильмов и соответственно работы. И я, отыскав в памяти про приглашение Лиозновой, которая снимала тогда фильм Карнавал, попросил управление Госкино послать меня на стажировку.

Мне дали такую возможность, и я улетел на 2 месяца в Москву.
Об данной стажировке и о Лиозновой я поведаю в второй раз. Тогда я и не думал, что она, быть может, станет косвенной обстоятельством следующего трансформации в моей работе на Казахфильме.
1982 год. Сулейменов делается главой (министром) Госкино Казахстана. И в ответ на жалобы творческих работников о неудовлетворительном производственном управлении, Олжас Омарович по чьей- то советы назначает меня помощником директора киностудии по производству.

Это стало громадной неожиданностью для меня, еще большей неожиданностью для коллектива студии.
Сулейменов кроме того не спрашивал моего согласия. Разумеется, моя репутация второго режиссера ранееназванных игровых фильмов и как хорошего производственника (это взаимосвязанные профессии) сыграли собственную роль. И целых два с половиной года я трудился под руководством Сулейменова, не смотря на то, что моим прямым главой был директор студии.
Очень подчеркну еще одну приятную неожиданность. Сразу после назначения я взял поздравительную весточку от Татьяны Иосифовны. Все эти долгие годы я храню ее как дорогую реликвию в память о человеке и талантливом режиссёре сложной судьбы.
С этого момента я стал для всех человеком Олжаса. В какой-то степени это оберегало меня от недоброжелателей, но бывало, что и вредило. Так как у Сулейменова было не меньше неприятелей среди казахов, чем у меня. Если не больше.

Тем более, что в это время этим недоброжелателям не хотелось мириться с тем фактом, что два главных поста на студии занимали иудеи — Сергей Шафир и Роза Моисеевна Цырульник — помощник директора по финансам. Сейчас она также гражданка Израиля, как и я.
Но Олжас Омарович неизменно меня поддерживал. Я был самым свободным государственным служащим. И не только вследствие того что был человеком министра, а по причине того, что не держался за это место, и сохранял собственную независимость, кроме того рискуя время от времени привести к неудовольствию Сулейменова.

Но ему это именно нравилось. Я так предполагаю.
1984-85 годы. Узнаваемый киргизский режиссер Болот Шамшиев начинает снимать на Казахфильме фильм Снайпер Лия (Снайперы в прокате). И я снова второй режиссер. Но работа с Шамшиевым вымотала меня до предела.

И данный фильм стал последним моим игровым фильмом.
Я перехожу в объединение хроникально-документальных фильмов. Директор объединения — Анар Кашаганова, моя сотрудник по Транссибирскому экспрессу.
28 февраля 1989 года. На улице серо, грязно и дождливо. В коридор киностудии выбегает директор объединения Анар Кашаганова и собирает тех, кто был в это утро на работе. Операторы, звукооператор и я — режиссер. Что-то должно случиться в Альянсе писателей.

И мы отправляемся в том направлении. В данный сутки отечественные жизненные дороги с Олжасом Омаровичем опять сошлись, и уже больше не расходились.
Незадолго до Олжас Сулейменов, выступая по республиканскому телевидению, должен был огласить собственную программу на выборы в Верховный Совет. Но вместо этого он призвал всех, кто его слушал, собраться в Альянсе писателей Казахстана на антиядерный митинг, целью которого было закрытие самый атомного полигона.
Вот что говорили кое-какие участники этого исторического митинга в моем фильме (2003 год) — Невада — Семипалатинск, 15 лет спустя.
Мурат Ауэзов: — Ни до, ни по окончании этих событий я не видел для того чтобы зала, что вот так, в едином порыве настроен был на совсем определенную цель, определенное воздействие…
Анар Кашаганова: — Это энтузиазм людей, желание сплотиться, желание быть совместно, желание что-то поменять в данной жизни. Желание видеть собственную нацию, причем, не только титульную, как говорится, а, дабы все, кто жил в Казахстане, почувствовали себя НАРОДОМ. И вот я, пребывав на митинге, осознала — я кусочек этого народа, я имеется НАРОД!.
Шарип Омаров: — Выйти с таким лозунгом, как борьба за судьбу, борьба с войной, которая 40 лет шла в этой стране громадном, Советском Альянсе, это громадная смелость, гражданская смелость, легко людская смелость…
Галина Кузембаева: — Я желаю заявить, что какая-то энергия какого-либо громадного дела… какой-то пламя нам был передан, как словно бы какую-то частичку его любой из нас взял. В то время, возможно, лишь такая личность, как Олжас имел возможность это сделать…
Олжас Сулейменов: — Тут речь заходит о жизни, в действительности, и о смерти. Быть либо не быть — вот таковой гамлетовский вопрос стоит перед нами. И понять нам его дано, наконец…
Я об этом писал большое количество и повторяться не буду. Но мне было приятно заметить, пребывав в зале театра оперы и балета, в котором проходило чествование юбиляра, в маленьком приветственном фильме и мои кадры из фильма об этом других акциях и митинге антиядерного Перемещения Невада — Семей.
17 мая 2016 г. Я подхожу к привычному мне дому, поднимаюсь на восьмой этаж. Из-за дверей слышится лай. Это что-то новое в доме Сулейменова. Меня впускают, в этот самый момент же мелкое собачье существо малоизвестной мне породы набрасывается с лаем на меня — на новенького. Но меня этим не испугать. У меня дома в Израиле — юная овчарка бельгийской породы.

И я уже испытал все — и пробу зубов, и собачьи игры, и ласки, каковые неизбежно оставляли следы на руках.
Наконец, я показываю Сулейменову собственный презент. Он пристально разглядывает его. Ему нравится: — Сергей, ты молодец, проделал такую громадную работу.
Сейчас нужно растолковать, что это за работа, которая так оказалась по душе юбиляру. В начале этих заметок я упоминал собственный первый фильм Зима — не полевой сезон — по автобиографическому сценарию Сулейменова.
Это было так в далеком прошлом (45 лет назад), что он сейчас и сам не все не забывал, о чем в том месте шла обращение. И, возможно, исходя из этого пара лет назад, в то время, когда я ему напомнил о отечественном знакомстве в первой половине 70-ых годов двадцатого века, он пожелал взглянуть данный фильм. Я дал обещание его отыскать.

Но не отыскал. Его не было в фильмотеке Казахфильма, его не было в Госархиве кинофотодокументов.
Дело в том, что данный фильм снимался по заказу Госкомитета по радиовещанию и телевидению (Москва). Такая была в те годы практика создания телевизионной продукции. Но этого комитета в далеком прошлом уже нет, и я не смог в сети отыскать его правопреемников.
Но интернет скоро завоевывает аудиторию. И в прошедшем сезоне я сделал еще одну попытку отыскать фильм. И отыскал! Какая-то компания решила оцифровать ветхие фильмы. И в этом перечне, на мою успех, был фильм Зима — не полевой сезон.

Его возможно было взглянуть, но не скачать, а приобрести копию за деньги. Какие конкретно уж в том месте авторские права! Но к каждому замку постоянно найдётся отмычка.

И композитор отечественного фильма Эдуард Богушевский, живущий в Бостоне, скачал фильм и передал мне его с товарищем, посетившим Израиль.
В сети были и хорошие фотографии актеров, а моя подруга и коллега Галима Закирова — супруга оператора этого фильма Ануара Даулбаева, отправила мне фотографии рабочих моментов. Но страно еще да и то, что все эти долгие годы в моем архиве хранилась единственная фотография, на которой я с хлопушкой с надписью Зима — не полевой сезон, стою около столичной актрисы Зинаиды Воркуль, приехавшей на кинопробы.
И все сошлось. Такова история. Осталось лишь оформить целый данный материал в один фотоальбом, что я и сделал по уникальному дизайну.
Ну и, само собой разумеется, сам фильм на DVD. Вот таковой сюрприз я преподнес Олжасу Омаровичу.
Я выполнил когда-то данное ему обещание. Да и мне самому было весьма интересно возвратиться на 45 лет назад, заметить привычные юные лица актеров, дорогих моих красавиц — девушек из массовки, юных гимнасток из сборной республики по гимнастике, заметить прекрасные кадры осенней Алма-Аты.
Я с беспокойством производил перерасмотрение эти кадры. Ностальгия обожгла меня своим горячим дыханием. В первой половине 70-ых годов двадцатого века мне было 28 лет!
На данной встрече я задал вопрос: — Олжас Омарович, все около говорят о вашем хорошем ко мне отношении. Чем я это заслужил?
Он захохотал и ничего не ответил. Лишь задал вопрос: — А билет в Театр оперы и балета на чествование ты взял?
В сборнике поэм и стихов Определение берега его произведения расположены по годам, и я выбираю Аргамак (1961 — 62 гг.):
Эй, половецкий край, Ты табунами славен, Вон вороные бродят В ливнях сухой травы. Дай молодого коня, Жилы во мне играются, Я проскачу до края, степь и Город Накреня. Ветер раздует Пламя В жаркой крови аргамака, Травы сгорят под нами, Пыль И копытный цок.

Твой аргамак определит, Кинем робким тропам Грохот копыт в лицо!..
Из-за чего Аргамак? По причине того, что композитор фильма Эдуард Богушевский, отлично знавший Сулейменова еще по университету, намерено написал на эти стихи музыку и в виде партитуры отправил мне ее для передачи юбиляру.
18 мая 2016 года. Сутки рождения поэта. У строения Театра оперы и балета в историческом центре города скопление дорогих автомобилей.

В вестибюле большое количество людей. Играется маленькой оркестр. У всех торжественное, немного поднятое настроение. Я начинаю снимать фотоаппаратом.

Нежданно меня кто-то обнимает. Это коллеги и мои друзья по работе в антиядерном Перемещении — Гульнара, Мадина, Женисгуль…
Как приятно их опять видеть и почувствовать их внимание. Так как с того времени прошло уже 27 лет!
Наконец всех кличут в зал. Ожидаем появление Сулейменова. Олжасу Омаровичу непросто в эти дни. Мне он согласился, что уже устал от неизбежного внимания, поздравлений и встреч.

Но в данный сутки его усталость отошла. Он только что возвратился из Астаны со встречи с Президентом страны Нурсултаном Назарбаевым.
Президент вручил Олжасу Сулейменову Золотую звезду с присвоением звания Казахстанын енбек ерi. Данной награды выдающийся поэт современности удостоен за особенный вклад в развитие отечественной литературы, и за активную публичную деятельность, направленную на упрочнение гражданского согласия и мира (газета Ctntral Asia Monitor).
Аплодисментами встречают любимого поэта. Чествование начинается. Прекрасная ведущая открывает вечер.

Со сцены, с экрана в зал наблюдает Олжас. Выходят министры, певцы.
И в словах и песнях прославляется Сулейменов. Наконец меркнет свет и на экране маленькой фильм-поздравление в честь юбиляра. Иосиф Кобзон, Минтемир Шаймиев, Станислав Говорухин — однолеток Сулейменова, мама и писатели поэта (хроника).
На экране красоты Казахстана и вот я снова вижу привычные кадры, ставшие историческими, из моего фильма Невада-Казахстан (репортаж о создании антиядерного Перемещения Невада — Семей). Приятно.
В прошедшем сезоне сборник моих документальных лент я передал в дар Архиву академика Сахарова в Москве, а в текущем году договорился директором казахского республиканского государственного архива кинофотодокументов Аллой Федоровной Сеитовой о том, что целый исходные материалы и свой киноархив я подарю архиву на пользование и вечное хранение. Хотя бы таким методом покину память о себе и собственном участии в деятельности антиядерного Перемещения и кинематографе Казахстана.
Звучит известная песня Заманай композитора Тулегена Мухамеджанова, в исполнении заслуженый артистки СССР Розы Рымбаевой. За эту песню, ставшую воистину народным гимном, Тулеген взял Национальную премию Казахстана, как и создатели полнометражного документального фильма Полигон (1991 год) Ораз Рымжанов и Владимир Рерих.
Я, как инициатор данной работы и режиссер, снявший одну треть фильма, ограничивался скромной надписью — при участии. Это расплата и старая история за мою отъезд и негибкость в Израиль.
Но самое броское и искреннее выступление, на мой взор, было у заслуженый артистки СССР и Республики Казахстан Бибигуль Тулегеновой — казахского соловья, как ее именовали в юности. Мне посчастливилось видеться с ней при работе над фильмом Певческие параллели Галины Кузембаевой и Рустама Хамданова, где Тулегенова вместе с еще одной оперной звездой Розой Джамановой, выполняли, уготованные им режиссером, роли оперных певцов из народа.
И, наконец, Олжас Омарович под бурные аплодисменты поднимается на сцену. Вместе с ним соратник и друг по антиядерному Перемещению, узнаваемый культуролог Мурат Ауэзов.
Начинается продолжительный философский разговор о поэзии, художественном слове, современном его проблемах и обществе. Этакая неожиданная лекция, как сообщил сам Сулейменов.
Зал пристально слушал. Так как каждое слово Олжаса Омаровича, обращенное к людям, уникально и дорогого стоит. Действительно, на мой взор, данный монолог пара затянулся, да и сложные философские сентенции Ауэзова не всегда были понятны.
Я прекрасно знаю Мурата Мухтаровича — хорошего сына собственного известного отца, писателя Мухтара Ауэзова. Но его речи еще нужно переводить на привычный человеческий язык. в один раз мне было нужно это делать, в то время, когда я записал его интервью.
Позже Сулейменов просматривал стихи. Он не только поэт мирового масштаба, но и настоящий трибун, декламатор и замечательный чтец. Каждое сказанное им слово, как гвоздь, забитый с одного удара в сознание людей.
Живите, Живите, Живите с жаром! Вы совершили собственный первый подвиг, Преодолели земную тягость. Дабы потомки это запомнили — Преодолейте земные тяжбы! Реки, вспаивайте поля!

Города, поднимайтесь в заре! Пускай, как сердце, летит Почва, Перевитая жилами рек! Мы отыщем, Мы должны отыскать Все ответы на тот вопрос, Путь земной — Продолженье пути До сегодняшних Забранных звезд.
Вечер закончился бурными аплодисментами, приветственными криками. Масса людей окружила Сулейменова. Рукопожатия, поздравления и объятия. Я через эту толпу пробиваться не стал.

И на банкет также не отправился. Я уже поздравил Олжаса Омаровича так, как вычислял нужным.
* * *
В эти дни в Алматы шли дожди. Было мокро и свежо. Я шел к себе и с наслаждением дышал полной грудью. Я еще раз перебрал в памяти встречи с Сулейменовым.

Само собой разумеется, самые ужасные события в моей жизни я не упомянул. Это личное. Не смотря на то, что как раз Олжас Омарович, как настоящий земной ангел-хранитель, спас меня в один раз от общих врагов и произвола властей.

Сообщу без преувеличения — я обязан ему судьбой.
И последнее. Я вынес в заголовок его слова, предназначенные всем людям Почвы в связи с космическим полетом Юрия Гагарина. Но сейчас, я полагаю, возможно с полным правом поклониться и этому Человеку — Олжасу Омаровичу Сулейменову.
Алматы — Ашдод. Май — октябрь 2016 года

Источник: Мы тут

Олжас Сулейменов. Стихи разных лет


Интересные записи на сайте:

Подобранные по важим запросам, статьи по теме: